Бог Бальдр

Бальдр должен был стать истинным светом, наследником Одина и Фригг; он должен был стать тем жизненным правилом, которое примут все люди, все миры, все жители этих миров; примут с радостью и без сомнения, примут, что очень важно, добровольно — точно так же, как они принимают свет, радуются ему и ждут его. Что же помешало этому произойти? Неужели опять Локи?

Чтобы стать светом, добро должно пройти все стадии становления и развития. Оно должно испытать всё и не измениться — ни само по себе, ни в восприятии того, кто алгоритмы такого добра воспринимает как естественные. Сам Бальдр ничего не сделал для того, чтобы любовь окружающих завоевать, заслужить не своим существованием, а своими деяниями. За него это сделала Фригг, просто распространив свою материнскую защиту на любимого сына, и бог Бальдр оставался неизменным только потому, что традиция хотела видеть его именно таким. Именно поэтому тот факт, что Бальдру стали сниться страшные сны, так обеспокоил всех и в первую очередь Фригг и Одина — ведь для них светлый бог весны и добра есть «венец творения», точка приложения всех результатов. Страшные сны Бальдра — это сигнал того, что с системой наилучших алгоритмов достижения результата что-то происходит, и происходит явно что-то недоброе, опасное, что угрожает не только Бaльдру, но и всему северному проекту, всему Асгарду и через это всей системе Девяти Миров.